Боевая магия. Характерники - обладающие тайными знаниями

Так что же это были за люди – характерники? В чем их отличие от простых смертных?
«Характерниками» в старину именовали казаков обладающих военной магией, живших в диких неизведанных краях так называемом «Диком Поле». С ними связано множество таинственных и чудесных историй. « Характерников – вспоминали о казаках ушедших с Кубани, после её завоевания войсками Суворова – пуля не брала; на реке, бывало, простелят войлок и идут. Катерина хотела подвести их под свою власть, а они не захотели. Чтобы показать силу, бросили войлок на море, взяли землю в сапоги, горилки в баклаги – и отправились в Турцию. Плывут себе и поют».

Само слово «характерник» обозначает человека, наделенного необычными, сверхъестественными способностями, и в силу этого уже резко выделяющегося в казачьей среде. Хотя часто бывало и наоборот – народная молва считала характерником личность сильную, неординарную, и потому приписывала ей чудесные качества. Так произошло с полковником Семёном Палием, сотником, а позднее наказным атаманом черноморцев Захарием Чепигой. В то же время предания донесли до нас имена характерников, совсем не упоминавшихся в исторических документах, но имевших, видимо, вполне реальных живых прототипов. Таких казаков-чародеев нередко именовали также «галдовниками» и «заморочниками», потому как умели они напускать «морок» (туман, сон), а иногда просто называли знахарями и колдунами.

Благодаря своим секретам казаки смогли выстоять в войнах с Россией, Польшей, Турцией.

Например: в 1637 году казаки захватили турецкий город Азов и перенесли в него свою столицу. Оскорбленные турки в 1641 году осадили Азов, в историю этот случай вошел под названием «Азовское осадное сидение». В турецкой армии было 240 тысяч под командованием паши Гусейн-Дели. В городе Азове было около 5 тысяч человек, вместе с гражданским населением и 296 пушек на весь гарнизон. За все 4 месяца осады казаки не получили ни подкрепления, ни провианта, ни оружия. Турецкий флот регулярно поставлял провиант, боеприпасы и людей своим войскам, стоящим под стенами Азова. За два месяца осады турки понесли огромные потери. Им пришлось перенести свой базовый лагерь подальше от крепости из-за бесконечных ночных вылазок казаков. Казаки пополняли свои запасы за счет турок – во время ночных вылазок. После двух месяцев осады паша Гусейн-Дели писал в Константинополь: «Воевать Азов нечем, а прочь идти бесчестно. Мы воевали целые царства и торжествовали победы, а теперь несем стыд от горсти незначащих воинов…». Пока турки разрушали крепостные стены Азова, внутри города казаки соорудили вал. Турки разбили и его, но вырос другой вал, и так четыре раза. Все дома в Азове были разрушены, но казаки врылись в землю и еще ожесточенней стали сопротивляться. Турецкие воины очень боялись казаков и называли их «шайтанами», принявшими человеческий облик.

Умения характерников.
Многое умели казаки –характерники: по преданиям, могли неделями обходится без пищи и воды; видеть невооруженным глазом за многие сотни километров; обращаться в кошек и в хортов; сутками находится под водой и сухими из воды выходить, а из огня мокрыми выходить и «напускать туман» на врагов и сон навевать; клады находить, и раны заговаривать, и мертвых на ноги ставить, и ядра полами кафтанов ловить на лету, и в мгновение ока переноситься из одного края степи в другой; с помощью особых «верцадел» (зеркал) видеть за несколько верст вокруг себя и знать вражьи замыслы. Говаривали старые деды, будто эти бессмертники могут и в речки переливаться, и на двенадцати языках сердито разговаривать. Среди других качеств, приписываемых характерникам, были: возможность превращаться в диких зверей, невероятная живучесть и невосприимчивость к боли, умение врачевать, в том числе знание разных трав-корешков и т.п.
Характерники обладающие такими тайными знаниями также могли: отпирать без ключей замки; плавать на лодках по земле, как по морским волнам; перебираться через реки на суконных войлоках или рогожевых циновках; брать в голые руки каленые ядра; жить на дне рек; влазить и вылазить из туго завязанных и даже зашитых мешков; превращать людей в кусты, а всадников в птиц; влазить в обыкновенное ведро и плыть в нем под водою сотни, тысячи верст. Много сохранилось рассказов и о силе казачьих богатырей. Богатыри у них были такие, каким равных нигде не было. Они толстейшие железные полосы, что снопы в поле, вокруг шеи ляхов и турок скручивали; они страшно тугие луки, над которыми в Польше несколько человек напрасно силились, играючи натягивали. Одним из знаменитых богатырей считался казак Васюринский, то был такой силач, что когда он только дохнет, то от того дыхания человек с ног упадет. А когда разоряли Сечь, так там был такой силач, который одним дыханием мог бы убить человека. Как подошел он к причастию, не затаив дыхание, то священник едва с причастием не упал навзничь. "Кто ты таков, казаче?"—"Что ж, я такой-то". "Изыди же из сего града, а то если узнают о тебе, то погибнешь". (Это происходило потому, что ремесло характерников было запрещено иудо-христианской церковью.)

Обучение характерников.
Казака с детства готовили к военной жизни. Буквально с пеленок проводились ритуалы в посвящение воина-казака. После рождения до исполнения ребенку года жизни мать купала его каждый день с наговорами: на крепость, на здоровье, на удачу. Ставили родовые обереги: от врагов видимых и невидимых, от пуль, стрел, меча и т.д. Когда у младенца прорезался первый зуб, отец сажал сына на коня и наблюдал: если ребенок хватался за гриву, значит можно проводить учение дальше и из него получиться ХАРАКТЕРНИК, если заплачет, упадет с коня – быть убитому. На первый взгляд, очень жестоко, на самом деле, это была суровая реальность. Отец сыну наказывал: «Не страшись смерти, страшись конца бесславного!». Далее юноше, который хотел стать характерником, приходилось пройти много испытаний и многому научится и познать секрет силы, который заключался в самом образе жизни. Характерники знали язык камей и растений. Чтобы сорвать, к примеру, лопух, характерник разговаривал с ним с четверть часа, просил разрешения его сорвать: «Лопух-лопушок, открой свой душок, открой свое сердце, дай мне здоровья». Лопуху объясняли, что от него хотят (киевский ученый Виктор Жуков доказал в своих опытах, что растения слышат речь, чувствуют наше настроение). Казаки разговаривали с землей перед тем, как лечь на нее, обращались к ветру, морозу, воде, огню, чтобы стихия помогала им.
В казачьей общине был сухой закон, и только по праздникам разрешалось пить медовуху, и эта культура поведения прививалась с детских лет. Когда казачонок подрастал он отдавался на обучение к опытным казакам и старшинам. Таких ребят называли новолуниями или джурами. Срок подготовки новолуния не регламентировался, но был не менее чем 10 лет. Конец подготовки определялся наставниками. Групповые военные обучения новолуниям проводились в казачьих школах, но вообще знания из тактики передавались им в ходе несения службы вместе с взрослыми казаками. Молодежь постоянно развивала свои естественные задатки, совершенствовала тело и привычки в разных видах соревнований борьбе и танцах и различных упражнениях включающих в себя и умение в совершенстве владеть верховой ездой, всеми видами оружия и ведение боевых действий. Довольно обычными были такие элементы верховой езды, которые сейчас можно наблюдать только в цирке. Казаки могли перепрыгивать через лошадь на полном скаку, скакать на лошади, стоя в седле на голове, переползать под брюхом лошади и др. Были и такие упражнения, например парня связывали веревкой, бросали с крутого склона, и пока он летел вниз, должен был развязаться. Проводились также соревнования: по гребле, плаванию, нырянию, бегу, прыжкам, конным гонкам, стрельбе, фехтовании, и т.п.., а также соревнование по разным видам борьбы : «Спас», «Гойдку», «Накрест», «На ремнях», и «На палках». А вид борьбы характерников с врагами известный под названием «хозяин ночи» считался вершиной боевого искусства. Определенная часть учеников достигала эффекта, когда «тело начинало играть» и при ударах соперника и ранениях боль не ощущается. В танцах «Гопаку» и «Метелицы» также были элементы боевой подготовки. В праздничные дни казаки развлекались кулачными боями. С этой целью на площади они разделялись на две лавы или партии, и вступали в бой. И вот такими занятиями казаки на столько развивали свои внутренние возможности, что современники были убеждены в том, что в них вселялись сверхъестественные силы и что они владели чарами, т.е., становились характерниками. Но кроме боевых искусств чтобы стать настоящим характерником казаки учились умело влиять на психику неприятеля: вызывать у него испуг, демонстрировать свое превосходство, навевать «ману», «пленить сознание» и т.п.. И только обучившись всему этому они переходили в разряд характерников. А теперь рассмотрим чародейные искусства казаков по отдельности.

Клады.
Много известно преданий о казаках –характерниках в которых речь идет о кладах. Казаки сами прятали их (недаром одна из плавневых речек у них называлась Скарбной), сами и умели находить сокровища, спрятанные другими. Находили по огням, что вдруг вспыхивали на обочинах дорог, по туманным клубам над курганами, по звездам, что падали в черные яры-овраги, и еще по множеству других примет. Хорошо известны предания о кладах Степана Разина и казаков Канциберов: «Жили еще запорожцы Канциберы, их было три брата. Силачи были большие! Женатый Канцибера был большим колдуном, завораживал свои деньги, и их никто не брал…
Сава тот тоже был характерником известным. В землю смотрел, как в воду. Никакой клад, ни на какой глубине от него спрятаться не мог – деньги так сами в руки и шли. С тех скарбов подземных он и разбогател…»

Лечение.
Характерники занимались не только воинской магией, но они были и искусные лекари. О них чубатые деды рассказывали живо, с подробностями, будто речь шла об их близких родичах: «На Великом Лугу еще при запорожцах жил химородник Фесько. Его очень боялись и слушались казаки. Вот, бывало, лежит человек, а он режет черную редьку. Как только пустит редька белый сок – человеку станет плохо, как сок почернеет – человек умирает. Он тогда наколдует, что редька вберет в себя сок черный, а пустит белый – и человек оживает…»

И действительно, в образе характерников мы найдем немало черт, роднящих их со знахарями-шептунами, и прежде всего это касается различных «замолвлений» не только от пули и сабли, но и от опоя коня, укушения змеи, кровотечения из раны. И если воинские заговоры довольно широко бытовали среди казачества, особенно в кругу пластунов, то лечебные заговоры были уделом немногих. Со знахарями роднит характерников и знание всевозможного чародейного зелья – разрыв-травы для снятия цепей и отпирания замков, нечуй-травы для нахождения кладов, чаклун-травы (т.е. колдовской травы) для неуязвимости в бою.
Вот что пишет С.Н.Сергеев-Ценский: « Костру, впрочем, они придавали и лекарственное значение и неизменно зажигали его тогда, когда оказывался среди казаков раненный черкесской пулей или шашкой». Разжигание «ватры» (живого огня) сопровождалось заговорами. Также бытовало лечение взятой из колодца «непочатой» водой.

Историк Григорий Фудим утверждает, что сами характерники никогда не болели мирскими недугами. Казацкий целюрник (от слова исцеляю) был почитаемым человеком, и его труд высоко оплачивался А за лечение раны, полученной в бою, тогдашним военным магам платили 10 золотых—столько стоил хороший конь.

Казацкие целюрники знали много заговоров, наговоров. Заговор—это то, что стоит за говором, а наговор—то, что ложится на говор. Сейчас известно, что клетка слышит и обладает собственным сознанием. Таким образом, можно сказать, что казацкие медики лечили на клеточном уровне. В казацкой медицине широко использовалось лечение землей. Землю заворачивали в паутину, и она мгновенно останавливала кровотечение. Но в этом лечении тоже были свои секреты. Поэтому самолечение чревато заражением крови.

Казацкие медики применяли фито- и ароматерипию. К примеру, полынь помогала успокоить нервы, улучшала остроту зрения. Когда выпадала роса, казаки лежали на полянах, где росли травы. Лечили водой-зализницей: брали ржавое железо, раскаляли его на костре и опускали в воду. Так получалась вода, которую пили от анемии. Применялось лечение камнями, на них настаивали травы. Использовали и такой рецепт: смешивали горилку с порохом и обрабатывали раны. Но «чтобы вылечить раненого, его сначала освобождали от душ убитых» . Поскольку в бою казак убивал, то характерники знали много обрядов для освобождения от мертвых. Считалось, что душа убитого будет преследовать казака и отнимет его удачу. Чтобы вылечить раненого, его обязательно освобождали от души убитого. Иначе казак не мог выздороветь.

Воинские Заговоры.
Польский историк Папроцкий, описывая неудачный поход гетмана Самуила Зборовского в Молдавию в 1583 году, приводит следующие сведения. Возле турецкой крепости Аслам-города в понизовье Днепра во время переговоров с высланной делегацией один из казаков не удержался и выстрелил в татарина. Зборовский так был возмущен этим, что хотел было казнить виновного, но этому воспротивилось все войско, защищая своего товарища, который дорог ему был тем, что считался «характерником», умевшим заговаривать вражеские пули и делать их безвредными как для себя лично, так и для отряда, в котором он находился. Однако еще раньше Мартин Бельский, описывая в своей «Хронике» битву Ивана Подковы с молдавским господарем Петром под Яссами в 1577 году упоминает, что будто бы среди запорожцев был казак, который заговаривал ружейные пули.

Самой яркой и необычной чертой характерников была их неуязвимость для пуль и сабель – именно благодаря этому волшебному свойству запорожские чародеи и попали в поле зрения упоминавшихся уже польских историков. Верования эти были настолько крепки, что даже спустя три столетия всё ещё ходили среди украинских поселян и были записаны многими исследователями. Д.И. Яворницкий в своём сборнике «Запорожье в остатках старины и преданиях народа» (1888г.) пишет из народных уст про запорожцев: «А як выйдут на войну, то их бьют пулями, а они себе и байдюже: пазухи по расставляют и собирают туда пули. « А ну бей!» – кричит кошевой хлопцам, а сам без пистоля и без рушницы стоит. «Подожди, батьку, наберу пуль да тогда и постреляю». В другой легенде про кошевого Сирка говорится: «Сирко – це кошевой такой. Вин такой был, знал что и где происходит.. Оце бывало выйдет из куреня та и гукает на своего хлопца: «А ну, хлопче, возьми пистоль, стань там та стреляй мне в руку!» Той хлопец возьмет пистоль та только – бух! – ему в руку. А он возьмет в руку пулю, сдавит та назад и кинет».

В народном воображении издревле бытовала вера в то, что заговорным словом можно отвадить любую беду, в том числе и ратную. К сожалению, текстов исконно казачьих «характерств» , или «замолвлений», до нас не дошло, но представление о них можно получить из книги И.Сахарова «Сказания русского народа» (1849г.). Во многих воинских заговорах обращаются к мужу каменному (кумиру древних богов) или девице красной, что ратным делом красуются и заповедывают, чтобы пули были не в пули, стрелы не в стрелы, и шли бы они во чисто поле, в мать-сыру землю, и чтобы ножи булатные, сабли вострые, пищали, топоры и бердыши были смирными и вреда бы не причиняли. Выказывались пожелания, чтобы тело было крепче белого камня, а платье крепче панциря и кольчуги, и чтоб от каменной одежды той и пуля, и сабля отскакивали бы, как молот от наковальни, чтоб железо и сталь вертелись бы кругом, как у мельницы жернова, но тела не трогали. Эти и подобные тексты словесной магии были хорошо известны именно в казачьей среде с её воинским укладом жизни и ещё довольно часто встречались в XX веке у донских и кубанских казаков.

Морок.
Под «напусканием маны» или «тумана» казаки характерники имели в виду именно мороки. Они по большому счету заставляли врагов видеть предметы не такими, как есть, а таковыми, как было выгодно характернику. При этом сильные характерники ухитрялись наводить мороки даже на многотысячные воинские соединения врага. Вот самые яркие примеры:
1) Гнат Галаган. Полковник Прилуцкого казачьего полка эпохи правления Петра 1 и гетманства Ивана Мазепы. Когда гетман Мазепа присоединился ко шведской армии Галаган прибыл со своим полком в составе гетманского войска, но позже, очевидно предвидев поражение сбежал со шведской ставки и пришел с повинной к царю Петру. Дабы доказать лояльность царю согласился разгромить бывшую когда-то его домом Запорожскую Сечь, каковая уже около месяца успешно выдерживала осаду петровских войск. Увидев Галагана ехавшего на штурм с полком русских драгун все защищавшиеся запорожцы (около 2 тысяч) приняли драгун за казаков (многие даже утверждали, что видели гетманский флаг). Решив что, прибыла подмога, запорожцы решились на вылазку, в которой частично погибли, частично попали в плен. Кстати, со штурмом Сечи связан ещё один интересный факт. Когда выяснилось, что запорожцев одурачили и прибыла вовсе не подмога, последние защитники Сечи укрепились у центральной площади и отбив несколько наступлений пехоты, вдруг увидели ещё один наступающий отряд под командованием самого Галагана, после чего один из оруженосцев запорожского кошевого атамана известный как меткий стрелок и подозревавший в Галагане характерника предложил застрелить его серебряной пулей в правый глаз – иным способом убить характерника было невозможно, однако атаман отказался предпочтя сразится с ренегатом на саблях. Но когда Галаган приблизился, у него вдруг кроме одной головы появилось ещё две. Тогда все поняли – он таки маг. Но убить уже не смогли – ведь какая из голов всамделишная и какой правый глаз настоящий, разобрать уже не было возможности…
2) Самийло Кишка (Кисек).Кошевой атаман запорожских казаков начала 17 века. В одном из походов попал в плен к туркам и был приговорен к тяжелейшему наказанию – поставлен гребцом на галеру. Впрочем гребцом он проработал недолго – при захождении галеры в первый же порт, каковым оказался крымский Гезлев (современная Евпатория), когда большинство охраны сошло на берег Кишка сумел внушить галерному приставу (надсмотрщику кнутобойцу хранящему кандальные ключи), что он является не гребцом, а корабельным пашой каковой был непосредственным начальником пристава. За какие-то 5 минут все гребцы были раскованы, а охрана вырезана. Но интересен даже не этот факт. Интересно то, что освобождение гребцов, бой с корабельной охраной и выход галеры из гавани, где стояло около десяти турецких военных судов происходили …среди белого дня. И никто даже не заподозрил неладного. Только к вечеру кто-то из янычар заметил, что плавающие у мола разбитые бочки на самом деле являются трупами турецких офицеров…
3) Иван Сирко. Многократный кошевой атаман запорожских казаков. Одним из последних его походов, был знаменитый поход запорожцев на Крым, который был пройден и разорен казачьим войском до самых окраин (удержались лишь укрепленные города). Когда же казачье войско начало отступать из Крыма большая его часть (пехота и артиллерия) охранявшая освобожденных невольников выдвинулась вперед, а конница прикрывала отступление. Возле Перекопа казачье войско настиг крымский хан успевший собрать подмогу и атаковал казачью пехоту. Тогда конница во главе с Сирком выехала из близлежащего леса и зашла к татарам в тыл. Что интересно все татары (даже знатные мурзы с подзорными трубами) видевшие надвигающуюся сзади конницу были свято уверены, что это свои, а многие даже приняли Сирка за султана-нуреддина – брата хана. Стоит ли говорить, что татарское войско было разгромлено, а сам хан еле спасся бегством.
4) Казак Шевчик, как повествует летопись Самовидца совершил такой подвиг: в Рождественскую ночь 1668 года (впрочем другие историки приводят и иные даты) крымский хан укрепив свое войско турецкими отрядами попытался уничтожить Запорожскую Сечь. Умело «сняв» запорожских часовых на территорию Сечи проникли турецкие янычары, общим числом около 14 тысяч. К их несчастью запорожский характерник казак Шевчик обнаружил вторжение. Как ни странно профессиональные турецкие военные проникшие на Сечь более часа не предпринимали никаких действий. А ровно через час все запорожцы разом проснулись и открыли стрельбу из своих окон. Из 14 тысяч янычар спаслось меньше сотни. Из казаков же погибло не то сорок, не то пятьдесят человек. А один из немногих спасшихся янычар якобы заявил султанскому суду, что все то время, что он простоял недвижно ему казалось, что он стоит на центральной площади Стамбула на очередном войсковом смотре…
5) Наиболее распространенный прием, описанный в летописях, — укрытие от вражеских глаз военного отряда. Если разведчики замечали превосходящий по силам отряд турок или татар, и казаки решали не вступать в бой, характерники «прятали» отряд от врагов. Причем, как вы понимаете, в степи под землю не зароешься и за вековыми дубами не спрячешься. Поэтому и «отводили глаза» – спешившись и став в круг, казаки обвязывали морды коням (чтобы случайно не заржали, учуяв поблизости татарских лошадей), а характерник тем временем втыкал вокруг казаков копья. Получалась этакая импровизированная изгородь — и вот каким-то непонятным образом характерники внушали врагам мысль, что они видят перед собой всего лишь рощицу или заросли камыша, на которые и внимания обращать не следует — а следует проехать мимо как можно скорее. Что и происходило.
6) В своей книге «Народная память о Запорожье. Предания и рассказы, собранные в Екатеринославщине в 1875-1905 гг.» Я.П.Новицкий приводит легенду про битву турков с русским войском, на помощь которому приходит запорожский характерник: «Запорожец поднял руки и поймал ядро. «Ось бачте, який гостинец! Ну теперь, глянь на остров: шо там?» Глянул царь, а турок сам себя рубает, сам на себе поднял руку. Поднялась великая курява, а потом стихло. «Дивись теперь» - говорит запорожец. Глянул царь, а нема ни одного живого турка, порубали сами себя…»

7) Согласно многочисленным преданиям характерники могли навевать различные видения: «Там запорожцы бились с татарами… Як их сила, то вони покладут усих до одного, не одного не выпустят. А як не сила, то вони зроблять або речку, або лес, такой лес, що его не пройти, не проехать. И тогда – татарва, те що наткнуться, подивляться, на ту речку або лес, та и назад. А после як раздивляться, а воно того нема ничего».

Особенно часто они отводили врагам очи, чтоб они не могли их ни связать, ни заковать в цепи. Подобный сюжет описан в «Чорной раде» Пантелеймона Кулиша, известного писателя и этнографа: «Як у старого Хмельницкого сидел такой казак, что ману напускав. «Что вы, – каже, – меня стережете? Я як схочу, то не встережете меня! Ось завяжите меня в мешок.» Завязали его да и притягли за трямки, а он уже идет из-за дверей: «Ну что, вражьи дети! Встерегли?» В этой же «Чорной раде» описывается и как запорожские казаки выкрали невесту Петра Дорошенко и вывели ее из дома через стену.

9)Известно, как казак-маг Иван Богун провел ночью войско через польский лагерь, и ни одна собака не залаяла.

10) Характерники изготавливали «крики»: брали камыши, окунали их в воду и воск, затем кричали на них. Воск запечатлевал крик. Такие камыши разбрасывали по степи. Наступая на них, вражеский конь кричал, и казак на вахте слышал его.

11) Считалось, что характерники могут такое, что мы бы сейчас назвали модным словом «гипноз». (раньше же об этом говорили «отвести глаза»). Приходил, например, характерник в шинок, выпивал пива или чего покрепче, а платить не платил, наоборот, делал так, чтобы еще хозяин заведения ему сдачу с якобы данных денег вернул. Но такое не слишком-то достойное использование своего мастерства, конечно, практиковали редко, больше для потехи, нежели из желания выгадать монетку-другую.

Историки говорят, что совершать такие трюки характерникам и в самом деле было под силу, ведь они владели древней славянской магией, которая была строго запрещаема иудо- христианской церковью и её носители жестоко преследовались. Недавно в Каменке-Днепровской запорожские археологи нашли восемь захоронений казаков. В их тела были забиты осиновые колья.

Оборотничество.
Следующей удивительной особенностью характерников была их способность к оборотничеству. Вообще же «ликантропия» (превращение людей в волков) в славянских землях имеет корни глубокие. Самые ранние сведения о ней сохранились у Геродота ( V в. до н.э. ) в его знаменитой «Истории», где в книге четвертой «Мельпомена» описываются нравы скифского народа НЕВРОВ, могущих оборачиваться в волков. Рассказ Геродота более чем через два тысячелетия смыкается с многочисленными этнографическими данными о волколаках, верования в которых были до самого недавнего времени. Вообще же культ волка у индоевропейских народов очень древний и сложный, и напрямую связан с воинскими функциями. Покровителем волков у славян считался Бог Хорс. В древние времена образ этого Бога представляли в сопровождении двух волков, считавшихся его хортами (псами). И ведь именно о превращении в хорта свидетельствуют легенды про кошевого Сирка: « Тогда соскочив с коня, и отдав его другому казаку, а сам кувырк – та и зробився хортом и побег до татар… Як стали те татары есть, то той хорт поробив им так, що вони все поснули. Тогда он назад до казаков вернулся та снова кувырк – и зробився человеком!».
Интересно, что от слова «хорт» происходит и название запорожской колыбели – острова Хортицы, который ещё в более древние времена назывался островом Хорса. Именно к этому острову, по сообщению «Повести временных лет» прибило идол Перуна после его низвержения в Киеве, а византийский император Константин Багрянородный отмечал, что в этом месте русы, отправляясь в поход, совершают жертвоприношения огромному дубу. Помимо этого, украинские слова «серко» и «сирома» (так называлось рядовое казачество) являются одними из эпитетов волка, извечного спутника Хорса. В волка же умели превращаться, как говорит «Слово о полку Игореве», и некоторые древнерусские князья – и не только Всеслав Полоцкий, который «… в ночь волком рыскаше…», но и сам князь Игорь при бегстве из половецкого плена: «Въвръжеся на борзе комоне и соскочи с него бусым волком». Так что совсем не случайно запорожское казачество появилось именно на Хортице, этой древней святыни, дающей нам ключ к разгадке многих тайн характерников

Долгожители.
Многие казаки были долгожителями и сохраняли свои силы и умения до преклонного возраста, самым знаменитым из них можно считать атамана Атея который, погиб в 90 лет, скача на коне и ведя за собой в бой казаков против отрядов Филиппа (отца Александра Македонского). Некоторые из них жили больше ста лет на свете, и были между ними большие характерники. Например «..Джереливский сам ковал ружья и умел заговаривать их. Большой охотник был, он и не боялся ни тучи, ни грозы; ему дикий жеребец ухо откусил и, если бы не влез на дерево, то и носа не было бы!..»( Обратить внимание у нас есть станицы С ТАКИМ НАЗВАНИЕМ- прим. моё Г.М.)
Иностранцы, которые бывали на Запорожье в XVІ-XVІІІ ст., также в своих воспоминаниях отмечали силу казаков и то, что умирают они в глубокой старости. Так, 22 июня 1737 года во время Очаковского похода на 77 году жизни умер кошевой атаман Малашевич, но не от старости, а от солнечного удара – « проболев несколько дней лихорадкой». Последнему кошевому атаману Петру Калнишевському на конец российско – турецкой войны 1768-1774 лет исполнилось 84 года. Но, не смотря на преклонный возраст, он лично возглавлял походы Запорожского войска. Умер Калнишевський в Соловецком монастыре в ссылке, когда ему исполнилось 113 лет. Военный старшина Иван Бурнос, будучи «в преклонных летах», возглавляя Запорожскую команду в 1774 году, лично принимал участие в боях с врагом и гарцевал на своем жеребце перед обществом.

Разин, Сирко и другие...
Нельзя умолчать и о легендарном атомане Степане Разине. Сколько песен, легенд, сказок и сказаний сложено о нем. Сколько книг и исторических справок написано. Для казаков и простых жителей России он защитник угнетенных и герой, для христианских попов и царских чиновников – вор и разбойник. Описывают Разина по-разному, но все сходятся в одном: в том, что он был легендарной личностью. В предании говорилось, что Разин был ведуном, колдуном, чародеем, которого не брали ни пуля, ни сабля, и что он будучи характерником смог избежать казни и дожил до ста лет на территории тогдашнего Великого Кубанского казачьего войска. Голландец Ян Янсен Стрейс, который строил корабль для Алексея Михайловича (Отца Петра 1) в Астрахани, описывал его внешность так: «Разин был лет 40, высокий и дородный мужчина крепкого телосложения, имел гордую поступь и лицо, несколько подпорченное оспой. Всегда молчалив и строг к подчиненным, он умел привязывать к себе и заставить повиноваться ему безропотно. Необыкновенная сила воли сквозила во всем его физическом облике, в его иссера-синих больших глазах, то ласковых, то страшных, покоряла не только простых людей, но и воевод, которым по здравой логике он должен был подчиняться»

Среди многочисленных преданий о характерниках особо выделяются и сказания про кошевого Ивана Сирка, личность действительно колоссальную в истории XVII века. «Кошевой Сирко был превеликий колдун. Недаром его турки прозвали шайтаном…» И друзья, и недруги одинаково отзывались о нем как о человеке замечательных военных дарований, и именно при нем Запорожская Сечь достигла апогея своего могущества. Предание говорит, что Сирко родился на свет с зубами, и как только баба-повитуха поднесла его к столу, то он тотчас схватил со стола пирог и съел его – это было знамение того, что он весь век свой будет грызть врагов. Сирко умел наводить на татарских табунщиков сон, часто при этом оборачиваясь белым хортом. А однажды у безымянного острова подстрелил из своего пистоля купающегося в Днепре черта. Остров этот, на котором впоследствии основали одну из Сечей, назвали Чертомлык, поскольку черт «млыкнул» (булькнул) ногами, когда упал в воду. Сами запорожцы говорили, что равного Сирку не было, не будет и никогда не может быть, и на то есть заклятие самого Сирка : «Кто ляже рядом со мною, то мне брат, а кто выше меня – той проклят». Рассказывали, будто Сирка сабля не могла взять и он бывало подставлял своему «джуре» ( молодой казак , ученик ) под удар руку, но на ней оставался лишь синий след. Сказания о магической силе Сирковой руки были очень популярны и в одном предании он назван даже Сирентием Праворучником. Говорили, что будто после смерти своего кошевого запорожцы отрезали правую руку его и с ней везде ходили на войну, а в случае беды выставляли ее вперед, говоря: «Стой, душа и рука Сирка с нами!» Лишь после разрушения Запорожья казаки схоронили руку его.
Известны в преданиях и другие исторические личности. Всего несколько десятилетий назад олеография самого знаменитого из них, казака Мамая ( он считается потомком того темника Мамая из рода князя Кия, что сражался на Куликовском поле против князя Дмитрия), висела в каждой украинской хате. Также каждому казаку известны и такие имена как Семен Палий, Григорий Сагайдачный, батько Харко (Захарий Чепига), казак Кравчина – все они также считались характерниками. Однако легенды донесли до нас и весьма колоритные образы последних характерников доживавших свой век уже после разрушения Сечи на хуторах и пасеках, где они «плодили пчелу». Среди них казак Джереливский, который сам ковал и заговаривал ружья, запорожцы Канциберы, заколдовавшие свои деньги и спрятавшие их в земле, старые сечевые деды Пластун, Усатый и Довгый. По смерти этих казацких чародеев христианский люд долго не осмеливался селиться в тех урочищах где они жили, поскольку верили, будто нечистый там выл, кричал и хохотал на всю плавню.

Искусство характерников хоть и выкорчевывалось христианской церковью, но не исчезало вплоть до самой революции. Еще в двадцатом веке на Дону встречались казаки, владеющие невероятной силой духа и воли, позволяющей противостоять обстоятельствам и пренебрегать смертью. Писатель Юрий Сергеев в своем рассказе пишет: «У меня записан рассказ старика-очевидца о том, как в 1920 году полковник Васищев с 54 казаками взял станицу Наурскую, отбив у красного корпуса пулеметы и все орудия. После боя вся черкеска у него была в дырах от пуль. На людном станичном плацу он соскочил с коня, расстегнул пояс и встряхнул одежду, пули горохом посыпались к его ногам. Старик-казак божился мне, что стоял в трех шагах от полковника и все видел своими глазами». То же самое можно сказать и о Чапаеве. Он еще до того, как стал красным командиром, отплясывал на бруствере окопа «барыню» под германским пулеметным огнем и уклонялся от «своих» пуль.

Но прошло еще немного времени и казачество с его традициями, как класс воинов, было окончательно уничтожено в годы Советской власти. Постепенно потерялись особые знания казаков-воинов, ушли в прошлое древние ритуалы и заповеди и в настоящее время только в песнях, сказках и преданиях сохранился образ легендарного казака – ХАРАКТЕРНИКА. Так может быть уже настало время восстановить и возродить древнюю веру и возвратить утерянные знания современным потомкам казачьих родов?!

О казаках-характерниках — таинственных наших предках, обладавших сверхъестественными способностями, — существует великое множество легенд. Кто-то верит в их существование, кто-то считает лишь красивой выдумкой, воспевающей дух и величие украинских богатырей, но, как бы то ни было, дыма без огня не бывает и любая легенда берет начало в действительно имевшем место событии…

Слово «характерник» означает «человек сильной воли, с сильным характером». Характерниками в Запорожской Сечи называли особую «касту» казаков — тех, кто обладал невероятными мистическими способностями (их не брали пули, они могли проходить сквозь стены, не мерзнуть в самые сильные морозы и часами находиться под водой, дыша через камышинку). Магическую силу они получали от рождения. Характерники могли исцелять людей от различных болезней и ран, а также были настоящими духовными наставниками на Сечи: хоть они и являлись, по преданиям, язычниками, но пользовались огромным авторитетом среди казаков, так как были мудры и непобедимы в бою.

Достоверной информации о характерниках очень мало, в основном это воспоминания обычных людей (в том числе поляков, турок и татар, которым пришлось столкнуться с запорожцами в бою, — турки, например, называли характерников не иначе как «урус шайтан», «русский черт» и даже пугали ими детей). Вокруг этих воспоминаний и рассказов столько домыслов и фантазий, навеянных страхом, мистическим трепетом и — что уж греха таить! — преклонением перед необычайными способностями, что сразу и не разберешь, где правда, а где небылица.

Первые упоминания о характерниках относятся к XV веку — о них писали русские и поляки. Однако даже в более древних источниках встречаются рассказы о воинах, обладавших сверхвозможностями, — они сравнивались с ведьмаками, пророками и знахарями. По мнению некоторых историков, после крещения Руси волхвы и жрецы объединялись в тайные общины и поселялись в отдаленных от городов местах, где создавали настоящие школы боевого искусства, основанные на вековых традициях, верованиях и обрядах, — наследниками этих традиций и являлись запорожцы-характерники.

Характерники, как когда-то волхвы, могли разгонять тучи, вызывать грозу, страх у врагов, превращаться в котов и упырей, заговаривать стрелы, сабли, пули так, чтобы они не наносили вреда, ходить по воде. Они могли открывать замки без ключей, переправляться через реки на рогоже, брать голыми руками раскаленные ядра, видеть на несколько верст вокруг, жить на дне реки, выбираться из накрепко завязанных или даже зашитых мешков, превращать людей в птиц и деревья. Также характерники умели останавливать сильное кровотечение, ходить по огню, становиться невидимыми, появляться одновременно в нескольких местах, видеть будущее, воскрешать умерших и управлять погодой.

Считалось, что они могли напускать на врагов «морок» — туман, сон: например, поставить перед врагом, который начинал одерживать победу, природное препятствие (широкую реку, непроходимый лес) — а через некоторое время морок рассеивался и оказывалось, что ни реки, ни леса нет, а вокруг просто чистое поле, но уже нет ни одного казака; могли заставить врагов рубить друг друга — а когда морок уходил, оставшиеся в живых поляки или татары не могли ни понять, как такое могло случиться, ни вернуть убитых своими же руками сородичей.

Характерника можно было убить только серебряной пулей. По легенде, их не отпевали священники (они утверждали, что в характерников вселяется бес, имело значение и то, что те были язычниками), а запорожцы хоронили «по-своему». Умершему характернику, чтобы он не мог воскреснуть, вбивали кол в грудь и хоронили лицом вниз. Одно из таких захоронений было обнаружено в 1936 году возле села Архангельское (Донецкая область). Казак лежал в дубовом гробу, сделанном без единого гвоздя, лицом вниз.

Кто ловкий и хитрый, называется характерником, каким-то сверхчеловеком, которого пуля не берет и который самого черта умеет заставить себе служить.

Анатолий Чайковский



Самый известный характерник — казак Мамай, мудрец, странствующий сказочник. Его традиционно изображают в бархатном жупане, сафьяновых сапогах и синих шароварах; круглая выбритая голова с закрученным за ухо оселедцем, длинные усы, черные брови, карие глаза, тонкий нос, румяные щеки. Он все время с кобзой, которая является символом певчей души народа, конем, который символизирует верность, под дубом, который олицетворяет силу духа.

Характерники обычно составляли отдельный отряд, способный наголову разбить даже в несколько раз превосходящего по численности противника. Способности характерников приписывались многим гетманам и кошевым атаманам, например Петру Сагайдачному, Ивану Серко, Ивану Богуну, Максиму Кривоносу, Северину Наливайко.

Разве мог бы простой человек с такой маленькой группой товарищей самостоятельно, без чужой помощи отбиться от намного большего и лучше вооруженного войска турецкого и татарского и более 30 тысяч янычаров, как баранов вырезать между сечевыми куренями? Кто же, как не характерник, смог бы ворваться с кучкой товарищей в Крым, в гнездо большой орды, разрушить его города, спасти невольников, согнанных туда со всех земель и взять большую добычу?

Адриан Кащенко


Легендарный гетман Иван Серко провел 244 сражения и ни разу не был побежден. За 22 года казаки выбирали его гетманом 22 раза. Запорожцы верили: Серко знал заранее, с кем и где надо воевать, и во время сражения превращался в волка или ястреба, заклиная вражеское войско. А в турецких мечетях массово молились за гибель запорожского героя — согласно специально изданному фирману султана. Существует легенда, что запорожские казаки в течение пяти лет после смерти не хоронили Ивана Серко, возили его тело в военные походы, чтобы он и мертвый наводил страх на врагов и помогал побеждать. По другой легенде, казаки отрезали правую руку гетмана и возили ее с собой в походы, в которых она служила им талисманом.

А наказной гетман Иван Золотаренко, прославившийся во время Освободительной войны Богдана Хмельницкого, был в городе Старый Быхов убит выстрелом с колокольни — серебряной пулей с латинскими буквами. По признанию убийцы, органиста Томаша, пулю дали ему ксендзы — из священной чаши, освященную и укрепленную заговорами. По преданию, тело Золотаренко отвезли в Корсунь, чтобы похоронить в построенной за его счет деревянной церкви, но когда началось отпевание, в церковь ударила молния — и тело убитого сгорело вместе с ней.

В сказаниях упоминаются характерники Джерелевский, который «сам ковал ружья и умел заговаривать их, был известным стрелком и охотником, не боялся ни тучи, ни грома», три брата Канциберы, один из которых «был великий чаровник — умел заколдовывать свои деньги, и никто не брал их». По имени этих людей названы Джерелевское урочище, Канциберовское озеро.

По словам современника, поляка Корятовича, жовниры не один раз видели, как гайдамаки собирали пули, попавшие им в грудь или в лицо, и бросали их назад во врагов — поэтому поляки, идя на гайдамаков, освящали пули.

Многие исследователи связывают характерников с берсерками и даже самураями. Их роднит безусловное приобщение к великим тайнам бытия, обладание свехчеловеческими способностями, непревзойденное воинское мастерство и тесная связь с духом своего народа.

С характерниками связано невероятное количество тайн, которые еще предстоит разгадать. Все, что нам известно, — только вершина айсберга, остальное скрывается в глубинах истории, физики, химии, биологии, мистики, парапсихологии.

Бойцовская культура казачества

В генах казачьего народа течет кровь волхвов - воинов. Большинство славянских ученых сходятся на том, что первые истоки знаний в Европу принесли предки казаков славяно-арийцы. Давние легенды и пересказы разных народов свидетельствуют, что одним из центров арийцев в Европе были причерноморские и приазовские степи, откуда разошлись по всему свету Великие знания Жизни. Сказы донесли до нас не мало сведений про бойцовское мастерство наших пращуров русов. Бойцовскую традицию славян можно разделить на три вида: традиция профессиональных воинов (князья, бояре, казаки), традиция простолюдинов, и традиция волхвов.

Византийский историк Лев Диакон (6 в.) о волховской традиции в своей хронике говорит так: «Те волхвы, что живут в лесах, владеют руками своими и ногами с таким успехом, что могут сами противостоять с голыми мечами десяткам воинов одетых в броню»


Волхвы обучали своим методам борьбы и подручных славянских князей. Например, ученик волхва Межибора по имени Гуда, был охранником князя Игоря и княгини Ольги. Он основал при дворе князя школу кулачного боя.

В древнеславянском «Волховнике» (книга волхвов) рассказана такая сцена: «Пришел Межибор и сказал Межибор: «Рука-блискавка(молния). Нога-гром. Рука-меч. Нога-молот. Неправде-смерть!» И ударил Межибор печенежского князя в лицо, и закричал Межибор страшно, на помощь богов призывая. И ударил кулаком печенега под самое сердце. И упал мертвым князь. «Не для рати сие, а для чистого пути, по которому правда идет» – сказал Межибор и ударил кулаком по дубу. И зашатался дуб и изронил листья с желудями. И закричал в лесу Див и выбежал из леса Тур. И пал в ноги Межибору. И с великим страхом побежали печенеги, напуганные силою Межибора.» Ещё рекут, что Межибор — это тот самый волхв, который напророчил князю Олегу смерть от коня своего.

Так же до нашего времени дошли и другие сказы и легенды славян, например: «Жил в древлянском краю волхв Доброгаст. Поругался с ним из за чего-то князь Игорь, чем накликал великий гнев Доброгаста. И сказал тогда Доброгаст, что не безопасно с ним такое сотворять. А в доказательство своих слов выкликнул на поединок три десятка Игоревых дружинников, против которых поше совсем без брони. И в небе блискавка (молния) всполохнула. И худой, казалось бы, немощный Доброгаст, пораскидал дружинников — нескольких скалечил, а одного убил. А броней ему служили руки и ноги.»

А еще, с древних источников известно, что часто нападали кочевники на древние славянские капища, где стояли каменные статуи богов и куда русичи приносили щедрые дары свои. Стерегли те капища волхвы и были они, естественно, без брони (кольчуги). Но все равно вступали в поединок с ворогом и часто побеждали, хоть и силы были неравные. Совсем не защищенные кольчугами, а только с палицами в руках, выходили они против вооруженных печенегов и оставались невредимыми. Считалось, что им помогают Славянские Боги.


В «Повести минувших лет» рассказывается про молодца, который поборол печенежского богатыря и вошел в историю под именем Микиты Кожемяки: «Приехал князь печенежский до реки, покликал Владимира и сказал ему: «Выпусти своего мужа, а я своего и хай поборются, если твой моего на землю кинет то не будем воевать три года, а если наш вашего поборет, то не избежать вам войны». Начал князь Владимир искать среди своих воинов борца. И один из старых дружинников посоветовал ему взять своего сына: «Есть у меня младший сын. С детства его еще никто не смог побороть. Один раз я с ним поссорился, когда он кожу мял, так он, рассердившись на меня, взял ту воловью кожу и разорвал руками». Князь обрадовался от тех вестей и приказал привести. Привели молодого Кожемяку к себе, а тот попросил его в начале испробовать в силе. И вот вывели быка большого да сильного, раздратовали его и выпустили на Микиту, а тот удалой хлопец схватил его за бок и вырвал шкуру с мясом. И сказал тогда Владимир : «Можешь бороться». И вот между выстроившимися полками стали богатыри - один против другого. И задушил Микита печенежского богатыря, ударив его о землю. Печенеги побежали, а русы помчались за ними и секли их на бегу, и гнали прочь»

С точки зрения бойцовского мастерства казаки были главными хранителями и продолжателями древних арийских боевых традиций. Император Константин Багрянородный (948 г.) характеризует их, как прекрасных воинов, которые легко побеждают тюркские племена, а польский король Болеслав Хоробрый оценивший, а польский король Болеслав Хоробрый, оценивший воинские качества казаков, даже нанимал их к себе на службу (в 992 году).

Физическая подготовка у казаков занимала одно их главных мест. Молодых казаков, которых звали Джурами, к службе готовили не менее 10 лет, во время которых они приобретали необходимый военный опыт. Занимались казаки не только военным искусством, но и другими искусствами, например танцами (гопак, метелица и т. д.), но даже в них они демонстрировали элементы бойцовского мастерства и свои физические данные. Поэтому пребывание слабых людей в казачьем товариществе было просто невозможно.

Говоря про традицию казачьих боевых искусств, следует сказать про носителей этой традиции – характерников. Про них и при жизни и после неё ходили настоящие легенды. Их сверхлюдские способности вызывали удивление даже у бывалых казаков Простой люд называл их ещё чаклунами, а иудо-христианские попы твердили, что в них вселился бес. Характерники были хранителями древней бойцовской культуры ариев и в свои ряды новых членов принимали только после проведения специального ритуала посвящения. Сберегая древние знания волховской бойцовской школы, характерники умело использовали все известные искусства, например, танцы и песни они сочетали с техникой боя. Простой народ искренне верил, что характерник во время боя может обратится в хорта, волка или ястреба.

Переосмысливая способности характерников сквозь призму времени, можно сказать, что волхвам-характерникам была ведома магия, телекинез, левитация, телепатия, гипноз, суггестия. Казачьи роды характерников тайно сберегли и до наших времен бойцовское мастерство «Спас». Версий названий этого учения существует несколько, например: — Спас это то что спасает тебя в бою. — Спас это припас казачьего народа. Спас это дар богов спасителей.

Спас, как традиция, возник задолго до христианских времен. Это было Мировосприятие воина–казака, защитника родной земли. Духовная составляющая Спаса передавалась в Роду казакам от деда до внука в виде заповедей. «Казак рожден не для того, чтоб отбиваться», — так говорится об методе опережающего удара. «Не ищи боя, он сам тебя найдет» и т.д. Спас можно разделить на три вида : Обережный, Ликовальный, и Бойцовский. И все они очень связаны между собой в одну единую традицию воинов казаков, которую необходимо культивировать и в наше время.


Олександр Пригула,
Зав. кафедрой единоборств

Арийские традиции казаков

Проблема арийских традиций в культуре казаков-запорожцев требует изучения :

1) фольклора, 2) терминологии, 3) антропологии и т. д.. Традиции Ариев в культуре казаков имеют очевидное выражение, при этом прослеживаются еще и до арийские корни. Арийское воинство в Северном причерноморье, на казацкой батьковщине (земле отцов) появилось в VI-IV тыс. до н. э., о чем свидетельствуют надписи на «Каменной Могиле». (А. Г. Кифишин. Древнее святилище Камен­ная Могила. — К., 2001), а так же и другие археологические находки захоронений вождей ариев и казаков в курганах –могилах , которые сохранили останки воинов с «оселедцами», булавами да еще и с сбруей (Ю. А. Шилов. Прародина ариев. — К., 1995). Подобные могилы имеются и в Запорожье, и на Хортице — где, возможно, именно с того времени возникло название протоки: «Харийская», или «Горловина арийская». Она была ведома еще и византийцам. Название Хортица может идти от до арийских времен , от того что река здесь устраивает «коловорот» из-за порожистого острова, а так же может происходить от солнечно – зодиакального бога Хорса. «Великому Xopcу волком путь перебегал», — сказано про князя-волхва Всеслава в «Слове о полку Игореве» И эта мифологема — оборачивания казаков –сиромахов (потомки царицы Сиромахи победившей Персидского царя Кира в 6 в. до н.э.) на cиpыx волков, а атамана Серко на хорта — совсем не приукрашенная легенда. В украинском мифах ( В. Войтовича, К., 2002), говорится так «Хорс — боже­ство жизнь дающего солнечного света, отраженного в Месяце . Хорс — сын Дажьбога (как и Коляда)». Последний обратился в созвездие Тельца, а первый — Великого Пса. Может потому казаки- сиромахи больше любили не дневное , а ночное светило.

Историкам астрономам ведомо, что эпоха Тельца длилась в 4440-1700 году до н. э. На это время приходятся истоки и «Супойського пересказа», переданного Л. Безклубому в 1964 г. казаком Чорным, одним из тайных хранителей знаний. В этом пересказе (записанном Ю. Миролюбовим в «Сказах Захарихи» Мюнхен) говорится так: «Когда то в седую старину породил [небесный] батька Коляда (сын Тарха-Даждьбога , внук бога Перуна) с матерью Даж-землею в час ночной грозы люд казачий, та и дал им землю от севера до юга, от моря до моря, от восхода до захода от Дуная до Дона и Кубани. Та и заповедал не ходить с той земли никуда и ни кому её не отдавать и дал брата своего Месяца (Хорса) на сторожу казачеству тому характерному, чтоб бе­регли землю ту денно и нощно. А чтобы справны были да сгуртованы , то докинув всем умений и мастерства своих казацких с неба, чтоб в через казачий круг благословение его получали и знали бы, в чем сила их казацкая. И были бы от Батьки своего сторожами света , а увидев черную ненависть безграничную и неправду то не допускали бы её разумом меж товарищей своих, да до ворога лютые были бы. А от матери земли грозовой любовь безудержную к людям земли своей имели бы, — такую червонную аж багряную, як сполох небесный».


«Казак рожден для счастья» — перекликается с вышеприведенным пересказом наипервейшая ( публикация Л. Безклубого) из заповедей Казацкого Свода. Его давность составляет не меньше чем 2300 лет до н. э.. (когда жрецы повсюду заменили месячные календари на солнечные) , и эту давность подтверждают заповеди 20 и 24: «Месяц — дядько старший над душами правдивыми казацкими», «Выстригти оселедец — это значит стать под Батькову заповедь. И то будут Колови, солнечные братья- умельцы которые до границ приведены». С тех же арийских, давнишних скифских времен являются и заповеди 5 и 13, что свидетельствуют о побратимстве кровью (мазепство), описанное Геро­дотом в V в. до н. э.. «Мазепство» проводилось один на один. Одну руку кладут на саблю, другую на пояс и надрезают, а потом смешивают мазки на Святой могиле матери или родителя (отца) и поворачиваясь на все стороны говорят: «Святой Бог наш батько Коляда, та степь мать широкая». После кропят кровь в чашу с вином и одноразово выпивают. Коли про­сто братчик, то выпивает сам перед товарищами. Ещё одна заповедь предупреждает : «Не бейтесь промеж собою. Молодь с молоком матери должна впитывать послушание старшим поставленным над ними в роду»

Казацкий танец го-пак и тро-пак также ведут свое начало с древнейших арийских времен. Вспомним в связи с этим и арийского бога Крышеня Гопалу ( отсюда пошли и прозвища казаков -Крышненко и Гупало), славянского бога Купало, троянских воинов-гоплитов , воинов жрецов-курити которые были предтечами казацких характерников. Ведь в древности каждый запорожский курень имел своего характерника, либо нескольких.


Среди опубликованных заповедей характерников, а также пересказов да легенд про них — наиважнейшие связаны с учением «Спаса». Это явно дохристианское наследие, легло в основу казачьих единоборств, истоки его прослеживаются (Ю. О. Шилов, 1995, 2002; « Арийская войсковая доктрина.» Украинский Свет. — К., 1996, 1-3; Характерники // Криниця. — Полтава, 1996,4-6) в спасительстве, которое составило основу мастерства жрецов-правителей Apияны. Учение арийских рахманов-характерников тоже перекликается с заповедями и пересказами казаков. Например ( А. Сокульский): «Живут на человеке девять божьих невидимых истот (имеются в виду основные энергетические центры ауры). Все разом живут в основ­ном дружно. Коли меж ними имеется мощная связь то появляется над головою того человека голубой бриль с желтым донцем, какой малюют на иконах.» Перед великою битвою, коли полки готовились идти на приступ, то старый казак- характерник брал молодого казака и делал согласно сказов так : «Тут батько взяв меня за потилицю, и притулился лбом до моего лба и резко пригнув мою голову до низу, и отступив трохи назад сказал: «Дивись мне на плечо на два пальца» Я почав смотреть и побачил незнакомое явление — тонкое серебренное сяйво [биополе] толщиною в два пальца облегало все тело батьки. [...]» И тогда батька пояснил что : « Девять могучих невидимых истот (источников энергии) и Cеpебренная людина (Сяйво) это : Даж, Малка, Сак, Вол, Хор и еще четверо (казачьи названия чакр)… Про это разповедал твой дед, а мой батько, коли на степово­му кургане «привязал» (подключил) меня до Солнца. Зараз я вже можу сказати тебе имена и высших спутников ( шестого зовут Кален, седьмого — Тар, восьмого Швах, а того, что живет на небесах, зовут Род (родничок на макушке головы). Це не «вершник», це Ангел-хранитель…»

Арийские истоки учения Спаса представлены также в мифо-ритуалах Казака Мамая — Богатыря из Савур-могилы. Наидревнейший из них — это ритуал символизирующий арийского Спасителя который являлся вершником и протягивал руку человечеству земли , своему народу, символизируя собою пространство и время —и принося себя в жертву (Ю.А. Шилов. Гандхарва — Арийский Спаситель. — М., 1997; Начало начал. — К.; М., 2002). Включая казака Мамая, казачий народ канонизирует таких героев в ранг Спасителей. В запорожских легендах к ним причисляют Ивана Серко и Семена Палия, Нестора Махно и Анатолия Ермака (Ю. А. Шилов. Истоки славянской цивилизации. — К., 2003)….

И так из всего выше сказанного мы видим что, Запорожье и вся причерноморская и приазовская степь это сплошь земли арийских племен. По другому (у античных авторов) мы их знаем под названием, как Дандария или «Железная Ария». Населявшие эти земли казаки-славяне, по Ю. Шилову есть прямые потомки ариев . Этнос казаков-славян сформировался в 2300-1700 годах до н. э.. и они своими родичам, почитали рода саков , кимерийцев (антов), русов- хатников, и скотов и др. А вот семантика слова казак могла получиться из слова «коса» — «оселедец», который на своих головах носили воины.


Юрий ШИЛОВ, профессор

«… Закончив разминку, Егор перешел к главному: — То, что я сейчас вам покажу, зовется Казачьим Спасом… Никаким восточным приемам он недоступен в своем совершенстве и по своим качествам боя. Не всем дастся он, нужна особая психология и полное владение своим сознанием… Я поработаю потом со всеми вами и отберу только тех, кто имеет природные задатки к этому виду борьбы, возможно, что и никто не подойдет, ибо даже в казачестве среди ребятишек отбирались стариками единицы, способные овладеть древней наукой. Призвание Казачьего Спаса — возмездие врагу… прошу не путать с греховной местью. Корнями борьба уходит на тысячи лет назад, и все эти века она совершенствовалась и достигала такой силы, что вряд ли разумный человек поверит, на что она способна. Она уже за пределами обычного понимания… Еще в двенадцатом веке до рождения Христа, под именем джанийцев и Черкасов, от устья Кубани, Дона, Днепра и Днестра казаки ходили на тридцати больших кораблях в помощь осажденной Трое… С этих достопамятных времен, хорошо вооруженные, отчаянные и умелые в бою, казаки многие века держали в страхе персов и мидян, греков и турок… Крепью казачества были так называемые “характерники”, особая тайная казачья каста, владеющая Казачьим Спасом, удивительной наукой боя, а символом его был — воз -Большая Медведица и неприятие “взвиршности”, то есть никаких посредников, никакой земной власти над собой в момент схватки кроме Бога. Именно к Нему характерник возлетал духом и мыслию во время мгновенной медитации — ману, шепча молитву тайную — Стос… В этом возвышенном состоянии для него ускорялось само время, а для врага замедлялось, он мог уйти от любых ударов и сам нанести недругу смертельное возмездие. В рубке со множеством противников характерник мог так “зачаровать” врагов, что они его теряли из виду и в бешенстве истребляли друг друга. А вихрь ударов его шашки настоль стремителен и силен, что пораженный казался несколько мгновений целым, а потом начинал распадаться на части. При виде такого остальных охватывал мистический ужас, и они мгновенно “обабливались”, теряли силу. Спас — бескрайняя степь и бездонный колодец духа! Характерник управлял пространством и временем, владел секретами гипноза, чтения мыслей, заговоров, заклинаний, обережных молитв, он мог “раствориться” в траве среди чистого поля, стать невидимым в кроне дерева, слиться с конем, неделями ни есть, ни пить; он чувствует свою пулю: холодеет затылок, и казак уклоняется от нее, видя ее полет. В бою владеющие приемами держались пятерками вместе, что увеличивало многократно результат их умения. Каждый свято отвечал за определенного друга, тот за следующего, и все закольцовывалось в пятерке единой заботой и охранением, единой силой и единым духом, становилось единым стремительным телом, и… страшен был его полет!


Главный закон в пятерке — не бояться за себя; они прорубались легко сквозь любую лаву или колонну врага, разворачивали коней и прорубали опять коридор, как в лесу просеку… Не бойся за себя, а сохрани жизнь другу, поручив свою жизнь заботе товарища. Если будешь думать о себе и бояться только за себя — погибнешь и погубишь остальных, а это не прощенный грех. Нет уз святее товарищества! Это и есть древний русский закон дружины — “За други своя”! А теперь я практически покажу вам, что это такое… Егор взял со скамьи припасенную финку, закатил на левом рукаве полотняную рубаху выше локтя и вдруг полоснул острой финкой по коже меж локтем и запястьем. Хлынула кровь на заранее постеленную клеенку. Он взмахнул над раной еще раз ножом, — и кровь унялась. Третий раз взмахнул — и вытер платком с руки кровь, обходя сидящих и показывая руку… На ней горел свежий розовый шрам, рана затянулась. Лебедев даже потрогал пальцами порезанное место и удивленно покачал головой. Он видел Быкова в бою и перестал дивиться его умению, но этот “фокус” его потряс… Тем временем Егор зарядил свой “ТТ” и подал его Солнышкину, отошел к противоположной стене зала, обитой матрацами. — Стреляй в меня! — Да будет тебе дурить, — недовольно усмехнулся здоровяк — я на таком расстоянии из пистолета монету сшибаю. Не буду! — Стреляй! — приказал Лебедев и внимательно уставился на Егора, следя за его движениями. Он заметил оцепенение Быкова, что-то происходило незримое с его слегка покачивающимся телом, и вот он опять произнес: — Стреляй, только не в голову… Солнышкин выцелил правое плечо и мягко надавил спуск. Егор тем-мгновением расслабился, мысленно прочел молитву Стос и почуял взлет тела и духа. Он смотрел на Солнышкина спокойно и видел на своем месте деда Буяна, заставившего его впервые выстрелить в себя из карабина. Егор постигал испуг и смятение Солнышкина в этот миг, ибо прошел подобное в детстве… но каков был восторг, когда, обучившись у деда, сам смело стал под ружейный ствол Буяна и увидел свинцового шмеля, летящего в него… и властию своею возликовал над слепой пулей, уходя от нее и провожая взглядом ее… Наконец Солнышкин решился, и Быков видел, как медленно палец давит спуск, как томно срабатывает сорвавшаяся пружина и ползет боек, ударяет о капсюль, тихо возгорается порох и натуженно выпихивает пулю… Она летит, еле вращаясь, и за время ее полета можно сто раз уклониться… Егор видит ее уже совсем близко, видит медленно встающую Ирину с ужасом в глазах, вот пуля на расстоянии вытянутой руки, он легонько шатнулся влево, слыша, как пуля мышью шуршит, разгрызая ткань и вату матраца и с долгим стуком колет кирпич… Лебедев видел почти незаметное движение тела Быкова во время самого выстрела, оно качнулось маятником, пропуская пулю мимо… Грохот выстрела, щелчок пули о кирпич и вскрик Ирины слились для всех воедино, но Быков стоял так же невозмутимо, на его рубахе крови и следов поражения не было. Он негромко попросил опять: — Стреляй в грудь, серией, три раза… Прогрохотали выстрелы, и Егор невредимый шагнул от стены, в матраце за его спиной кучно открылись четыре отверстия с рваными клочьями ваты. Солнышкин недоуменно посмотрел на пистолет, на Егора и пробубнил: — Колдовство-о-о! — Нет! — отозвался Быков, — это Казачий Спас, и он от Бога, а не колдунов потеха… А чтобы окончательно убедить вас в силе этих приемов, я покажу высший предел характерника. Он быстро прикрепил иглами на матраце чистый лист бумаги и сделал два шага к Солнышкину: — Стреляй в центр листа мимо меня. Он стоял левым боком к нему, закрыв глаза и шепча особую молитву деда Буяна, слыша нарастающий вой выстрела и резко повернув голову влево, увидел летящую пулю… Стремительно кинул на нее ладонь правой руки, сжал кулак и, чтобы остановить страшную энергию ее, сопровождал полет рукою, тормозя его и все мощнее стискивая железо кулака… Она потянула руку за собой и сдалась… грея ее изнутри… Щелчка пули никто не услышал и никто ничего не заметил, настоль молниеносны были движения Быкова. Он резко выдохнул воздух и раскрыл кулак. Все вскочили в диком недоумении и крике, завороженно глядя на пулю в его руке и на девственный лист бумаги… — Я могу принять пулю и грудью и делал это, но остается большой синяк, а мне надо вас тренировать.,, Я научу вас особой, маскировке, неведомым для врага приемам скоротечных огневых схлесток, один из них Перекат, мы недавно проверили на немцах и не имели потерь… Научу лечить себя и убивать врага голыми руками, научу всему, что можете воспринять. Но перед каждым занятием вы должны посвящать себя особой казачьей молитве, чтобы постигнуть через нее пространство и время и выпросить у самого Господа силы себе на защиту Родины и возмездие врагам… Если Он услышит вас, и вы будете достойны Его милости, тогда вы станете неуязвимы для мирского оружия, а тело ваше будет двигаться быстрее мысли, а может быть и света… Спас карает врага и лечит друга. Сейчас я покажу его добрую сторону… Спас милосердный… Илья Иванович, иди на ковер! – Зачем ?- Иди-иди… а теперь разденься до пояса. — Только не стреляйте в меня, — усмехнулся Окаемов, стаскивая через голову рубаху. — Смотрите внимательно, — показал Быков на спину Ильи, поворачивая его, — вот входное отверстие от пули и она сидит спереди под нижним ребром. — Лет десять сидит, — утвердительно кивнул Окаемов. — Я же вам говорил, что нужна операция. — Говорить-то говорил, да времени нет лежать в больнице. — Поставьте руки на пояс и не шевелитесь, потерпите, — сильные пальцы рук Егора бегали у него по ребрам, и Окаемов дергался от щекотки, теплые мурашки обливали его открытое тело, и оно покачивалось в легком сне. Вдруг Быков оттянул кожу, резко даванул пальцами белый узелок, и он лопнул, как чирей. Струйка черной крови истекла из отверстия, Егор зашептал молитву, сильно сжав края ранки и сам покачиваясь… И как фокусник громко проговорил; — Все! Одевайся… Вот, возьми на память. Илья Иванович с недоумением смотрел на мокрую темную пулю у себя на ладони, кожа на боку слегка саднила, но кровь не текла. А Егор проговорил: — Потом заклеишь, но и так ничего не будет…»

«Княжий остров»
Юрий Васильевич Сергеев